Капитан высшего ранга. Как прославил свою малую родину морской военачальник из Курасовки

Информацию о Максиме Сухорукове, прославленном герое Великой Отечественной войны, найти сложно. Те сведения, которыми мы располагаем, предоставила заведующая Курасовской библиотекой Татьяна Медведева. Благодаря ей, а также большой исследовательской работе Бориса Осыкова, Игоря Бунича, скромным данным сетей удалось составить представление о нашем героическом земляке.

С паровоза на линкоры и эсминцы

Максим Сухоруков родился 15 августа 1898 года в крестьянской семье в селе Курасовка Обоянского уезда. В 18 лет отправился на строительство города Романов (сегодня Мурманск), стал подручным кочегара на паровозе.

В 1917-м его призвали служить на флот, через год перевели на линкор «Чесма». С декабря 1921 года наш земляк — курсант военно-морского училища имени Фрунзе в Петрограде. После училища служит вахтенным офицером на линкоре «Марат». В 1929 году переходит штурманом на эсминец «Яков Свердлов», а с 1 июня 1931 года — флагманский штурман бригады эсминцев Балтийского флота. Уже на следующий год, командуя эскадренным миноносцем «Войков», Максим совершает беспримерный для того времени переход Северным морским путём во Владивосток. И до конца 1940 года несёт службу на Тихоокеанском флоте.

26 декабря 1940 года Сухоруков был отозван на Балтику. Там его назначили командиром крейсера «Киров» — первого крупного корабля, построенного в советское время.

«Киров» — лёгкий крейсер ВМФ СССР проекта 26. Спущен на воду 30 ноября 1936 года. В период Второй мировой войны стал активным участником боевых действий на Балтике. Участвовал в обороне Таллина и Ленинграда. Выведен из состава флота 22 февраля 1974 года и разобран на металл. Две носовые башни главного калибра корабля установлены в роли памятника на площади Балтфлота в Санкт-Петербурге.

Ловушка Моонзунда

Война застала нашего земляка на «Кирове». Он ещё осваивался в новой должности, когда 22 июня 1941-го в Усть-Двинске вражеские самолёты атаковали крейсер. Пока моряки отражали массированные воздушные атаки, фашисты подошли к Риге. «Киров» оказался в ловушке. Вырваться из западни можно было лишь через узкий Моонзундский пролив. Капитан второго ранга Максим Сухоруков провёл судно по смертельно опасному Моонзунду.

Во главе каравана

Боевые корабли на Таллинском рейде вели непрерывный огонь, сдерживая натиск противника. Два месяца железного дождя из снарядов и бомб на рейде осаждённого города. В конце августа было принято запоздалое решение перебазировать флот и остатки гарнизона Таллина в Кронштадт и Ленинград. 28-го числа, несмотря на прорыв врага, началась срочная эвакуация. «При крайне ограниченных силах обеспечения», подвергаясь непрерывным атакам вражеской авиации, Балтийский флот (свыше 100 кораблей и 67 транспортов и вспомогательных судов с десятками тысяч бойцов, беженцев и грузов) совершил героический переход через заминированный Финский залив. Лидером громадного каравана был крейсер «Киров». В истории Вeликoй Отечественной войны событие стало известно как Таллинский переход Балтийского флота.

Изученные рассекреченные архивные документы и воспоминания ветеранов-балтийцев по часам и минутам восстановил петербургский писатель-историк Игорь Бунич в книге «1941. Балтийская трагедия. Агония». Вот лишь фрагменты его хроники:

«На ходовом мостике «Кирова» Сухоруков искусно управлял 10 тысячами тонн движущейся стали. «Киров» шёл узкой протраленной полосой, настолько узкой, что произнесённая сгоряча одна неверная команда рулевому могла стать последней. Крейсер двигался по этой полосе, выставив под водой у форштевня справа и слева параваны-охранители от якорных контактных мин… Когда Сухорукову доложили, что в правом параване застряла мина, жизнь крейсера и всех находящихся на борту зависела от его следующего слова. В считанные секунды хладнокровно оценив ситуацию, Сухоруков приказал постепенно уменьшить скорость хода, нисколько не маневрируя рулём…».

Та самая ночь

Это была, наверное, самая страшная ночь как в жизни Максима Сухорукова, так и в жизни тысяч моряков. Для кого‑то — последняя… Она поглотила 15 боевых кораблей и 51 торговое судно… Около 20 тыс. человек находились в воде, цепляясь за брёвна, доски и обломки, коченея на спасательных кругах и плотиках. Матросов спасали потом, но лишь самых стойких. Их начали грузить на баржи, набивая в трюмы по триста человек, надеясь в течение ночи переправить в Кронштадт. На следующую ночь разыгрался шторм, а после него снова начался вражеский смертельный дождь с неба… Финский залив представлял собой огромное пятно из обломков, трупов и мазута…

В экстремальной обстановке, при наличии плотного льда, большого числа вмёрзших в лёд мин Сухоруков организовал выполнение операции и настойчиво боролся со всеми препятствиями, мешавшими выходу кораблей. Не считаясь со временем и усталостью, несмотря на опасность плавания на неразмагниченном корабле, Максим Георгиевич в те роковые дни и ночи мужественно и искусно вывел‑таки эскадру, лично руководил всей операцией и провёл на запад 22 транспорта и одну подводную лодку. Благодаря отваге и мастерству флотоводца Балтийский флот вырвался из смертельной ловушки и был спасён.

После войны

В Ленинграде Максим Георгиевич был назначен командиром отряда вновь строящихся кораблей, а в 1944-м стал командиром линкора «Петропавловск». В мае 1945-го капитан первого ранга Сухоруков — помощник начальника штаба Краснознамённого Балтийского флота. На тот момент его стаж в ВМФ составлял 25 лет.

В 1947–1954-х служил в Дании военно-морским атташе. Начальник командного надводного факультета Высших специальных офицерских классов ВМФ (октябрь 1954 — ноябрь 1955 г.). В 1955-м по болезни Максим Георгиевич ушёл в отставку, а в день своего рождения, 15 августа 1959 года, ровно в 61 год, в Ленинграде прославленный моряк умер.

Сухоруков награждён двумя орденами Ленина (1937 г., 1945 г.), тремя орденами Красного Знамени (1942 г., 1944 г., 1950 г.), орденом Отечественной войны I степени (1945 г.), медалями. На основе дерзких и рискованных походов доблестного флотопроходца и крейсера «Киров» вышли публикации Бориса Осыкова «В хороводе со смертью», Николая Михайловского «Час мужества», Игоря Бунича «1941. Балтийская трагедия. Агония».